Салочки с демоном - Страница 55

Резкая вспышка магического шара ослепила до рези в глазах.

— Опытного мага не проведешь, Ирадос. — Ректор не хуже питомцев умел шагать из граней, во всяком случае, Малица не заметила его приближения. Еще минуту назад ей казалось, будто они с Нортоном одни в поле. — Драконья тень, шепотки… Кто вам помогал?

Упрямо сжав губы, саламандра молчала. Она понимала: за ослушание последует суровое наказание, а именно — исключение. Но Нортона Малица не выдаст, староста не виноват, что ему понравилась девушка с противозаконными желаниями. Видно, не суждено Нортону получить обещанный поцелуй.

— Адептка Ирадос, — лорд начинал сердиться, — не испытывайте моего терпения!

Малица украдкой глянула на него. Ни рогов, ни хвоста, обычный охотничий костюм. Только глаза в темноте чуть светятся. Возможно, просто отблеск магического шара, потому как прежде за ректором подобных метаморфоз не водилось. Глаза у него и так слишком яркие, в дополнительных эффектах не нуждаются.

Ректор мягкой хищной походкой, подтверждавшей его нечеловеческое происхождение, вплотную подошел к Малице и неожиданно ухватил за подбородок, цепко, не позволяя вырваться.

— Ирадос, вы о моей видовой принадлежности осведомлены?

— Да, милорд, — промычала саламандра: сложно говорить, когда у тебя сжаты челюсти.

— Тогда вы наверняка знаете, что никогда, повторяю, никогда нельзя спорить с демоном. Вопросы?

Малица указала на державшую ее кисть. Мол, когда это закончится? Ректор жест проигнорировал и продолжил воспитательную беседу.

Пальцы сжали еще крепче, до боли, отзывавшейся в каждой клеточке тела.

— Теперь об охоте демонов. Или вы уже поняли, Ирадос? Слово «никогда» следует повторить трижды. Приходится прибегать к жестким мерам, если слово ректора не имеет веса у адептов.

У Малицы брызнули слезы из глаз: так больно. Могла бы — она завыла, но скованный мертвой хваткой рот не раскрыть.

— Непедагогично, незаконно, зато действенно, — продолжил лорд, буравя саламандру взглядом. — Сейчас я вас отпущу, Ирадос, и вы все чистосердечно расскажете. Нет — завтра же подпишу приказ об отчислении. Вас и вашего помощника. Да — вынесу обсуждение вашего поведения на преподавательский совет.

Ректор сдержал слово, отпустил.

Потирая челюсти, саламандра понурилась, сгорбилась, мысленно уже примерив платье невесты. Выхода нет, — исключат, значит, замуж. За кого родители велят. До инициации Малица и слова сказать не может.

Призрачная гончая ткнулась в ладонь лорда, требуя ласки. Саламандра в ужасе смотрела на нее и гадала, можно ли шевелиться.

Серебристая шерсть чуть искрилась в темноте, горящие глаза с успехом заменяли магические шары.

Сколько их еще тут в темноте? Неужели Малица попала на Дикую охоту? Но где же особист, где стражники? Они ведь тоже участвуют в облаве на вампира. И что с самим вампиром?

— Лорд шан Теон угрожал расправой отцу, быть может, даже убил его, я не могла сидеть в Академии, милорд. — Саламандра старалась говорить твердо, чтобы голос не дрожал.

Ректор молчал, и, ободренная хотя бы этим и тем, что гончая не увеличивалась в росте, то есть не готовилась напасть, а терлась о бедро хозяина, Малица продолжила:

— Признаю, милорд, я нарушила ваше распоряжение. Можете меня исключить, но меня, и только меня. Я зачинщица, подстрекательница и преступница, недостойная стать ведущей группы. А теперь отпустите, пожалуйста, милорд, мне нужно спасти отца.

Лицо лорда стало жестким. Малица ожидала, он рыкнет, но ошиблась. В тишине ночного поля прозвучало тихое «нет», но по силе воздействия оно превосходило любые крики. Приказ, которому нужно безоговорочно подчиниться.

Велев гончей охранять саламандру, ректор извлек амулет связи и попросил особиста забрать непутевую адептку.

— Да, под охраной, нет, в участок. И глаз не спускать! Шан Теон рядом и попытается убить несостоявшуюся невесту.

Малица приуныла. Мысль о ночи в камере делала жизнь паршивой, хотя, казалось бы, дальше уже некуда.

— Беспечная девчонка, а не маг! — Закончив разговор, ректор дал волю гневу. — Вы никого не спасете, вас саму спасать надо, Ирадос. Я постарался сделать так, чтобы лорд до вас не добрался, но вы отчаянно прыгаете ему прямо в руки. Хорошо, госпожа тер Ирадос. Отныне вы не адептка Академии колдовских сил и вольны идти навстречу судьбе. Капитан Долан прибудет через десять минут. Беседу вы слышали, мои указания знаете. Всего хорошего, миледи.

Малица вздрогнула и широко распахнула глаза.

«Миледи» в устах ректора страшнее всех угроз. Это означало, что она отныне действительно Малица тер Ирадос, а не адептка Ирадос. Саламандра и забыла, когда ее в последний раз величали по происхождению.

Не хватало еще руку поцеловать!

И вот ректор склонился в церемонном поклоне, обрывая последние нити надежды.

— Я… я нужники драить буду! — выпалила Малица. — После занятий на допфизподготовку ходить, только не надо меня исключать, милорд!

И руки на всякий случай за спину спрятала, хотя лорд и не собирался целовать. Но мало ли? Поклонился ведь.

Ректор хмыкнул, но промолчал.

Тогда саламандра прибегла к самому верному женскому средству — слезам. Увы, ее представление самым наглым образом прервали, зажав рот ладонью. Сначала Малица возмутилась, но потом поняла, наглость лорда оправданна: он спасал ей жизнь.

Саламандра уловила движение периферийным зрением. Просто тень, может, даже от пролетавшей птицы, внимания бы не обратила, если бы ректор злобно не зашипел: «Допрыгались, Ирадос!» А потом отдал команду: «Взять!»