Салочки с демоном - Страница 129

129

— Может, — легко согласился лорд Шалл. — Но ведь и флакон может оказаться фальшивкой. Тогда плата равноценна.

— А ты наглый, оборотень!

— Скорее умный.

Проректор демонстративно уселся прямо на снег. Тьюзди устроилась рядом, негреющим огоньком освещая поляну.

Малица осталась стоять. Она не решалась применить дар и прогреть землю: тогда бы пришлось еще и высушить ее, а садиться прямо в сугроб, как лорд Шалл… На то он и оборотень, им и лютый мороз — жара.

Фея-переговорщица поставила перед проректором бутылочку и потребовала:

— Медальон!

— Доказательства, — спокойно, но твердо возразил некромант.

Феи собрались в кружок, обсуждая дальнейшие действия.

Флакон с непонятным содержимым лежал на снегу. Малица не понимала, почему нельзя просто встать и забрать его, даже потянулась сама, но, взвизгнув от боли, отшатнулась.

— Ирадос! — укоризненно глянул проректор и добавил: — Лучше поучу я, чем глупо погибнете.

— А я думала, честь мага и всякое такое…

Саламандра дула на пальцы и гадала, научится ли она когда-нибудь подобной бесконтактной магии. Малица ничего не почувствовала, движения не уловила! Дурно, очень дурно для будущего стихийника. Саламандре положено предугадывать удары и чувствовать колебания воздуха. Хотя бы потому, что ректор назначил Ведущей, а практику проходить в Сумеречье.

— Всякое такое! — передразнил проректор и бросил быстрый подозрительный взгляд на фей. Они все еще совещались, значит, что-то затевали. — Вы точно не некромантка? Обычно у моих совести нет, а тут стихийница. И правильно, Ирадос, — неожиданно поощрил падение нравов лорд Шалл. — Лучше выжить, чем остаться благородным. В данном случае вы полезли трогать поставленный врагом предмет. По-вашему, феи просто так его бросили, без заклятия и проклятия?

Малица вздохнула, признавая правоту некроманта. Второкурсница, что с нее возьмешь!

Феи же приняли решение.

— Я посмотрю медальон, ты понюхаешь капли, — нашла компромиссное решение переговорщица с волосами сине-белого цвета.

Проректор пожал плечами и лениво поднялся.

Медальон вновь оказался на виду, извлеченный ловким движением фокусника. Малица уловила едва различимое свечение, окутавшее пальцы, будто солнечные лучи. Оно исходило от медальона. Кажется, феи тоже увидели его, потому как жадно впились глазами в руки проректора. Тот замер на месте, высоко подняв источник невидимого света. Саламандра подметила напряженные мышцы, характерно, для заклинания, сложившиеся пальцы и гадала, чем все закончится. Она уже поняла, медальон не пустышка, а некий артефакт. Приоткрыть завесу тайны нечаянно помогла одна из фей, которой коснулся лучик. Та будто сбросила пару сотен лет и превратилась в ту самую фею, какой мечтали стать все маленькие девочки.

— Будь осторожен! — шепнула чем-то встревоженная Тьюзди.

Она кружила вокруг лорда Шалла, будто стремясь защитить, и все поглядывала на лес.

Проректор кивнул и улыбнулся ей. Затем размял шею и плечи и, прежде чем Малица успела вскрикнуть или вообще хоть как-то отреагировать, перекинулся. Одежда с треском полетела на подтаявший снег, а черный оборотень вцепился в крылья феи, подминая несчастную под себя.

Над поляной разнесся рык, на землю брызнула кровь. Отчего-то зеленая. Так вот какая она у нечисти.

Малица впала в ступор и отрешенно наблюдала за тем, как проректор добивал фею. Острые зубы против магии. Увы, в этот раз последняя проиграла. Тельце феи обмякло и больше не подавало признаков жизни.

Саламандра думала, остальные бросятся на помощь товарке, но их отчего-то больше интересовал медальон.

Не осознавая, что делает, Малица первой ухватилась за цепочку, буквально вырвав ее из рук крылатой соперницы. Металл обжигал пальцы, а сам медальон странно вибрировал.

— Не открывай! — предупредила Тьюзди, вовремя оказавшаяся рядом.

Немыслимым образом элементаль умудрилась схватить флакон и теперь бережно, словно ребенка, прижимала к груди. Но ведь Тьюзди нематериальна. Вернее, нематериальна в виде стихии. Однако, очевидно, ради такого случая Тьюзди согласилась сменить форму и превратилась в обычную, пусть и абсолютно алую девушку.

Опомнившись, феи синхронно издали такой высокий звук, что от него заболели уши. Хуже всего пришлось проректору с его звериной чувствительностью: бедняга даже завыл. Конец концерту положила Малица, сообразившая, для чего, собственно, он и затевался: украсть и медальон, и флакон и сбежать, уступая место… тому, кого так боялась Тьюзди.

Ловчая сеть вышла несовершенной, зато ненадолго спеленала предательниц-фей. Чтобы те перестали кричать, грозя порвать ушные перепонки, Малица засунула им в рот кляпы. На все — не больше минуты, чтобы потом развернуться и увидеть бывшего мужа. Тот неслышно возник из леса, спрыгнул откуда-то сверху и теперь стоял всего в трех шагах от Малицы. Саламандра дорого бы дала, чтобы никогда больше не видеть умных серых глаз, аристократичных тонких черт и выражения легкого презрения на бледном лице. Малица попятилась и завела руку за спину, призывая огненный меч. От волнения он получился со второй попытки. Дурно, очередной промах. Жизнь мага в его собственных руках, и сейчас саламандра подарила ее вампиру. Счастье девушки, что тот решил поиграть.

— Жена. — Шан Теон склонил голову в издевательском приветственном поклоне. — Что же вы забыли обо мне, сбежали до брачной ночи, изменили с убийцей кузена. А ты не мешай!

129